Алла Сигалова: Чувствую себя электрической розеткой
24.10.2006 г.
Спектакль «Кармен. Этюды», поставленный Аллой Сигаловой со студентами Школы-студии МХТ, был отмечен Гран-при на XXVI Международном фестивале ВГИКа. К декабрю хореограф готовит премьеру «Мадам Бовари» в Театре Пушкина. Летом ходили упорные слухи, что с начала этого сезона Алла Сигалова возглавит Новосибирский театр оперы и балета. О прошлом и будущем, о слухах и реальности Алла СИГАЛОВА рассказала Варваре ВЯЗОВКИНОЙ.
- Вы ставите «Мадам Бовари» в Театре имени Пушкина как драматический спектакль? Раньше вы сами заявляли, что никогда за это не возьметесь.
- Да-да. Я и начинала ставить иначе. Тогда спектакль для меня был один, но, прожив год, он абсолютно изменился. Тот путь, которым я иду сейчас, единственный для меня возможный способ общения с этим материалом.
- Актеры произносят со сцены текст?
- Они только этим и занимаются. Я понимаю, о чем вы говорите... Однако я не могу сказать, что, например, мой «Поцелуй феи», поставленный в Новосибирском оперном, - это балет, там ведь нет бессмысленных движений. В балете, чаще всего старинном, есть ряд движений, которые мы сами стараемся насытить каким-то смыслом, порой даже перегружая. В театре важно действие, действующие лица, а не бездействующие. Драматический спектакль, который я сейчас ставлю, можно поставить на одну полку со всем, что я делала всегда, и он не будет вываливаться.
- Последние ваши спектакли посвящены одной теме -- «Кармен», «Мадам Бовари»...
- Это разные темы...
- Разве они не из одной области -- природы страсти, природы трагического?
- Да, меня это больше всего интересует. Критик Вадим Гаевский много лет назад как диагноз поставил, определив один мой спектакль цитатой из Пастернака «о свойствах страсти». Так получается, потому что сама я - человек, обуреваемый сильными эмоциями, и я все время решаю вопросы жизни с ними: жизни - борьбы, принятия - отстранения. О чем еще театр может говорить? Нас влекут большие эмоции, а не математические формулы. В формулах я ничего не смыслю.
- Вы не собираетесь сами выйти на сцену?
- Хочу. Понимаю, что амплитуда физических возможностей уже практически равна нулю, хотя знаю, как выражать то, что необходимо. Я стараюсь приходить в театр, когда идут поставленные мною спектакли -- актеры подпитываются моей энергетикой, для них это важно. Я для них как розетка.
- Опустошения не чувствуете?
- Нет! У меня проблема освободиться, скинуть энергию, а не набрать. С Володей Машковым однажды говорили об этом: как будто батарейки внутри сидят и аккумулируются от света. Бывает, думаю: придет ли этому конец? Когда вдруг оттуда рубильник вырубят -- и все...
- Летом прошел слух, что Сигалова возглавит Новосибирский театр оперы и балета. Вы можете это прокомментировать?
- Борис Мездрич, директор театра, сделал мне это предложение. Я, в свою очередь, предложила такой расклад: я в качестве худрука и Игорь Зеленский, премьер Мариинского театра, в качестве директора балета. К моему большому удивлению, до моей рекомендации Мездрич вообще не знал о существовании такого танцовщика. А потом мне было предложено управлять труппой коллегиально, в составе худсовета, что я вообще считаю неприемлемым. Лидер должен принимать решения и нести весь груз ответственности. А быть винтиком в общей структуре, где никто ни за что не отвечает, -- не для меня. Как раз Игорю будет легко встроиться в этот механизм и быть его частью, так как жизнь танцовщика в театральном коллективе воспитывает эту зависимость и адаптацию к ней. И я абсолютно уверена, что он, как человек одаренный и профессиональный, будет успешен в этой работе.
У меня есть своя концепция балетной труппы, отличающейся от обычных театральных коллективов. Она включает полную почтительность к классическому наследию, на основе которого я сама выросла и была воспитана, -- этим готов был заняться мой друг Сергей Вихарев, несмотря на то что ушел с поста главного балетмейстера Новосибирского театра. Но директор театра пожелал не рисковать, а пойти путем апробированным, таким, как все, и он имеет на то полное право.
- Сотрудничество с Зеленским продолжится после вашей совместной работы на фестивале «Мариинский»?
- Я бы хотела на него сделать большой спектакль -- у меня есть задумки.
- После «Мадам Бовари» что в планах?
- Есть несколько интересных вещей, о которых говорить рано.
- Это будет в Москве? Балет или драма?
- В Москве. Опера. Тем и желаннее.
- Вы ставите «Мадам Бовари» в Театре имени Пушкина как драматический спектакль? Раньше вы сами заявляли, что никогда за это не возьметесь.
- Да-да. Я и начинала ставить иначе. Тогда спектакль для меня был один, но, прожив год, он абсолютно изменился. Тот путь, которым я иду сейчас, единственный для меня возможный способ общения с этим материалом.
- Актеры произносят со сцены текст?
- Они только этим и занимаются. Я понимаю, о чем вы говорите... Однако я не могу сказать, что, например, мой «Поцелуй феи», поставленный в Новосибирском оперном, - это балет, там ведь нет бессмысленных движений. В балете, чаще всего старинном, есть ряд движений, которые мы сами стараемся насытить каким-то смыслом, порой даже перегружая. В театре важно действие, действующие лица, а не бездействующие. Драматический спектакль, который я сейчас ставлю, можно поставить на одну полку со всем, что я делала всегда, и он не будет вываливаться.
- Последние ваши спектакли посвящены одной теме -- «Кармен», «Мадам Бовари»...
- Это разные темы...
- Разве они не из одной области -- природы страсти, природы трагического?
- Да, меня это больше всего интересует. Критик Вадим Гаевский много лет назад как диагноз поставил, определив один мой спектакль цитатой из Пастернака «о свойствах страсти». Так получается, потому что сама я - человек, обуреваемый сильными эмоциями, и я все время решаю вопросы жизни с ними: жизни - борьбы, принятия - отстранения. О чем еще театр может говорить? Нас влекут большие эмоции, а не математические формулы. В формулах я ничего не смыслю.
- Вы не собираетесь сами выйти на сцену?
- Хочу. Понимаю, что амплитуда физических возможностей уже практически равна нулю, хотя знаю, как выражать то, что необходимо. Я стараюсь приходить в театр, когда идут поставленные мною спектакли -- актеры подпитываются моей энергетикой, для них это важно. Я для них как розетка.
- Опустошения не чувствуете?
- Нет! У меня проблема освободиться, скинуть энергию, а не набрать. С Володей Машковым однажды говорили об этом: как будто батарейки внутри сидят и аккумулируются от света. Бывает, думаю: придет ли этому конец? Когда вдруг оттуда рубильник вырубят -- и все...
- Летом прошел слух, что Сигалова возглавит Новосибирский театр оперы и балета. Вы можете это прокомментировать?
- Борис Мездрич, директор театра, сделал мне это предложение. Я, в свою очередь, предложила такой расклад: я в качестве худрука и Игорь Зеленский, премьер Мариинского театра, в качестве директора балета. К моему большому удивлению, до моей рекомендации Мездрич вообще не знал о существовании такого танцовщика. А потом мне было предложено управлять труппой коллегиально, в составе худсовета, что я вообще считаю неприемлемым. Лидер должен принимать решения и нести весь груз ответственности. А быть винтиком в общей структуре, где никто ни за что не отвечает, -- не для меня. Как раз Игорю будет легко встроиться в этот механизм и быть его частью, так как жизнь танцовщика в театральном коллективе воспитывает эту зависимость и адаптацию к ней. И я абсолютно уверена, что он, как человек одаренный и профессиональный, будет успешен в этой работе.
У меня есть своя концепция балетной труппы, отличающейся от обычных театральных коллективов. Она включает полную почтительность к классическому наследию, на основе которого я сама выросла и была воспитана, -- этим готов был заняться мой друг Сергей Вихарев, несмотря на то что ушел с поста главного балетмейстера Новосибирского театра. Но директор театра пожелал не рисковать, а пойти путем апробированным, таким, как все, и он имеет на то полное право.
- Сотрудничество с Зеленским продолжится после вашей совместной работы на фестивале «Мариинский»?
- Я бы хотела на него сделать большой спектакль -- у меня есть задумки.
- После «Мадам Бовари» что в планах?
- Есть несколько интересных вещей, о которых говорить рано.
- Это будет в Москве? Балет или драма?
- В Москве. Опера. Тем и желаннее.